Николаев в жизни и творчестве Ирины Оцабрик

Писательница из Кропивницкого Ирина Оцабрик недавно издала вторую книгу с красноречивым названием «Шах и мат»(1).  Первая ее книга с эпатажным названием "Гламур, швабра, пирожки"(2) была издана еще до войны.

Эти книги автор мне подарила, я их прочитал с удовольствием. В первую очередь потому, что они интересны, а также в каждой из них «появляется» мой родной город. Вот почему хочу познакомить николаевцев с человеком, который с теплом относится к нашему Николаеву. Так сложилось потому, что многие события в жизни Ирины и ее семьи связаны с Николаевом.

Ирина хорошо известна в Кропивницком как бизнес-леди, которая много внимания уделяет пропаганде здорового образа жизни. Умница-красавица, мать двух замечательных сыновей, жена уважаемого успешного бизнесмена. Остроумный и интересный автор, книги которого привлекают читателей легким слогом, женской мудростью, умением увлекательно рассказать о событиях, людях, жизненных ситуациях.

Ирину и ее мужа Дмитрия можно назвать известным английским словосочетанием self-made man, переводимым как «человек, который создал себя сам».

Их история отражена в книгах Ирины, она откровенно рассказывает о пути от «бедных студентов» (был в моем детстве такой невероятно вкусный торт) до успешных и состоятельных людей. Но начинался этот путь, как мне кажется, в Николаеве.

Конечно, было сельское детство, были парень и девочка, соседи, судьба которых сложилась так, что объяснение произошло… в больничной палате, где Ирина находилась после автокатастрофы и операции. Кстати, оперировал ее папа Дмитрия, он три часа складывал раздавленную машиной кисть девочки, хотя коллеги советовали провести ампутацию... Именно там она – вроде бы впервые – увидела глаза Дмитрия и поняла, что этот парень – ее судьба навсегда.

Хотя в их семейной жизни были разные моменты, даже разводиться хотели, но «не-дохотели», только крепче стала семья.

Это будет потом. А сначала было обучение в Николаеве – муж готовился стать агрономом, она – учительницей украинского языка и литературы и художественной культуры.

И семейная жизнь, которая началась, когда Ирине было 18 лет, а мужу – на два года больше…

И съемная квартира – 12 квадратных метров.

И потребность учиться, налаживать быт, быть женой мужа и хозяйкой собственного жилья…

Но это начало самостоятельной семейной жизни было счастьем – и это счастье было тесно связано с нашим городом, с Николаевом: «Усе, що ми мали двадцять осеней тому, – це один одного, зйомну квартиру на 12 квадратних метрів і прогулянки вулицями Миколаєва» [2, с.42]. Две стипендии, небольшие деньги, которые мужу удавалось зарабатывать, работая грузчиком… Но раз в две недели молодожены тратят безумные для них в то время (2000-й год, стипендия 27 гривень!) 2 гривны, «щоб послухати симфонічний оркестр… в костьолі, де була просто фантастична акустика» [2, с. 44]. «Небесне і земне», если вспомнить великого Дмитрия Кременя…

Интересной выглядит жизненная философия, которую определила для себя героиня Ирины Оцабрик: «Тому я виходила заміж за студента з пустим гаманцем, але з багатим потенціалом і багатим внутрішнім світом» [2, с. 49]. Жизнь доказала, что выбор был правильным, что супруги сумели построить «здорові стосунки, які передбачають примноження щастя обох» [2, с. 49]. Жизнь доказала, что приоритеты избраны правильные.

Лично мне было интересно «узнавать» в книгах Ирины Оцабрик коллег-преподавателей.

Это и прямая, суровая замдекана, которая так «мотивировала» первокурсников, что во время их первой сессии они днями и ночами готовились к экзаменам. Она – моя хорошая знакомая.

Это и профессор психологии Илья Моисеевич Стариков, известный в городе и за пределами города человек, который на лекции начал опрос с целью лечения «комплекса отличника» вульгарными «двойками». А «отличники» к таким оценкам не привыкли...

Но это был важный жизненный урок от мудрого педагога: «Я повинна навчитися приймати поразки, аби рухатися далі» [2, с. 60]. Похоже, этот урок Ирина изучила хорошо, потому что правильно поняла: «життєві двійки будуть не раз» [2, с. 60].

Жизнь учит каждого, но не каждый способен научиться у жизни. Это аксиома. Ирина смогла учиться, за что она, у меня такое впечатление, искренне благодарна Николаеву и учившим ее людям.

Во второй книге, изданной во времена войны, снова появляется Николаев, о котором она, кажется, не забудет никогда.

Она вспоминает, как «отмывала» мужа, который  «проходив виробничу практику на полі як агроном» [1, с. 21], в их маленькой квартирке, где не было «ні душу, ні ванни, ні навіть води в кухні» [1, с. 20].   [1, с. 20].

История про «мій першій борщ» [1, с. 22] вызывает улыбку, но это также важное событие в жизни молодых супругов.

И наблюдение, которое воспринимается теперь совсем по-другому: «На початку 2000-х років на вулицях Миколаєва, де я здобувала вищу освіту, було зовсім не модно говорити українською… Це мене шалено обурювало!» [1, С. 42–43]. Откровенное признание того, что впервые в жизни почувствовала в Николаеве: «Від дитячого бажання зректися свого коріння я еволюціонувала до жадання його прославляти, підносити до небес» 1, с. 43].  Может, и за это тоже Ирина благодарит наш город?

Война заставила Ирину по-новому взглянуть на Николаев: «… Миколаїв усе більше і більше знищують орки. Мій педагогічний універ розбомблено. Ксюшчина (сестра Дмитра, мешкала разом з ними в Миколаєві – В.Г.) гімназія імені М. Аркаса теж». [1, с. 48]. Автору больно, что такое случилось с родными для нее николаевскими зданиями.

Но еще более дорогие – люди. «Баба Зина», хозяйка квартиры, которую снимали молодожены. Как говорит о ней Ирина: «… клята була, як злючі баби з казок» [1, с. 45]. И воспоминания о ней остались соответствующими.

Когда до войны Ирина с Дмитрием бывали в Николаеве, она даже представить себе не могла, чтобі зайти во двор и поздороваться с Бабой Зиной: «– Що ми скажемо бабі Зіні? Ради вас бачити? Але ж це зовсім не так» [1, с. 44]. Ее можно понять, не правда ли?

Но война многое изменила по отношению к людям и жизни. И теперь героиня убеждена: «Коли закінчіться війна, обов’язково зайду до неї в гості і скажу:

• Бабо Зіно, я рада вас бачити!» [1, с. 48].

Чтобы понять эволюцию героини, нужно было прожить жизнь и познать ее ценность, особенно во время войны. Станьте взрослой и мудрой.

Ирина заслуживает большого уважения из-за того, что смогла изменить свою беззаботную жизнь, когда в 30 лет поняла: ее семья достигла благополучия и детские мечты вроде бы сбылись. Напротив, она задавала себе вопрос: «… чому в малесенькій зйомній квартирі на 12 метрів, коли ми були із чоловіком голі, боси й підперезані, я відчувала щастя та повноту життя, а зараз, коли досягнуті мрії, відчуваю пустку?» [1, с. 50]. Следует ли напоминать, что «счастье» связано с Николаевом?

И возвращение к себе счастливой, к обучению и развитию произошло благодаря этим воспоминаниям о счастье, начинавшемся в Николаеве.

Надеюсь, я убедил уважаемых читателей в том, что, так сказать, «николаевский период» жизни талантливой писательницы и незаурядной личности Ирины Оцабрик был для нее очень важным и плодотворным? И, по-моему, очень хорошо, что она это понимает, уважает наш город и горожан, с которыми ее свела судьба.

Владимир ГЛАДЫШЕВ,

профессор,

Николаевский областной институт последипломного педагогического образования.